Это трагический рассказ о гибели молодого парня в 2002 году 16 сентября сотрудника ОМОНа Мунаева Асланбека Абдул-Кадыровича. Ему было 26 лет 1975 года рождения выходца из тайпа Вашиндарой с.Улус-Керт Шатойского района.

           В тот злополучный день я Мунаев Арби  Абдул-Кадырович находился в Нефтяном Институте г. Грозного. Где-то в обеденное время в центре г. Грозного по улице нынешнее Путина, напротив гастронома ЦУМа раздался взрыв. Была заложена мина, после взрыва которой, были многочисленные потери среди мирного населения. При взрыве пострадали пассажиры, ехавшие на автобусе маршрут №7. Как раз, подъехавший на остановку для выгрузки пассажиров.  На  место происшествия  с республиканским ОМОНом выехал и мой брат Мунаев Асланбек Абдул-Кадырович,  сотрудник того же подразделения, в то время они находились на казарменном положении и Асланбек уже больше недели не был дома. Мы все были поражены случившемуся, потому что на руках у Асланбека умер маленький ребенок 7-8 лет, было много раненых и пострадавших от этого взрыва. После того как закончилась операция по взрыву  мирных жителей Асланбек подошел ко мне и сообщил,  что у них усиление закончилось и он едет домой. По пути домой он спросил о своей семье, она находилась в селе ст. Атаги и мы решили забрать её. Добравшись до поселка Гикало Асланбек поручил мне чтобы я взял его семью и вернулся обратно, а что сам должен повидаться с одним человеком. И что будет ждать меня на обратном пути. Высадив его на повороте с. Гикало, я продолжил путь. На том злополучном посту, когда я ехал в с.Атаги камне подошел сотрудник и попросил показать документы, на что я ответил что я сегодня не работаю и что я еду за семьей в село ст.Атаги. На что он ничего не ответил, и я поехал дальше. На обратном пути  я ехал со снохой и с двумя племянниками, не доезжая, до поста за 200-300 метров у меня на взрыв лопнуло заднее колесо. И чтобы колесо не прожевать (в то время не было не техстанций, не вулканизаций), я снял поврежденное колесо. Подъехав, к тому-же посту на обратном пути ко-мне подошел военный и попросил документы, на что я ответил, что я не работаю и еду домой. Он посмотрел в мой автобус и говорит, а что это не пассажиры. Я ему сказал, нет это не пассажиры, это моя семья. Он обошел мой автобус и пошел к своим военным и начал им что-то рассказывать, я слез с автобуса и пошел к ним. На встречу ко-мне подошел старший по званию и ударив меня по груди кулаками он нагло спросил меня: тебе что проблемы нужны, на что я ответил: в чем проблема, что я его не понимаю. Он ударил меня второй раз и спросил: тебе что проблемы нужны, на что я ударил его так-же и спросил ты нормальный или нет.

            Тогда стоящий сзади военный ударил меня в затылок прикладом автомата и прокричал лежать. У меня все помутнело  в глазах, я не ожидал удара сзади, он ударил еще пару раз крича лежать, после чего я упал на землю. Они связали меня со  жгутом, снявшим жгут с приклада автомата. Ко мне вся в слезах подбежала моя сноха и сказала, что мне делать, на что я ответил, что Асланбек ждет на дороге, возле пос.Гикало, и чтобы она сообщила ему о случившимся.

          Этим военным, что избили меня, я сказал, что они зря это сделали, что они еще пожалеют о том, что не за что избили меня. Я им сообщил, что у меня есть брат сотрудник подразделения ОМОН и что он находится не далеко от места происшествия. Они смеялись, надомной говоря: что мы тут хозяева, что хотим то и делаем. Бранились, говоря, что нам чеченцам не в ОМОНе служить, а в горах черемшу собирать да баран пасти. Этот военный, что толкнул, что ударял меня, отдал приказ, чтобы меня связали  и бросили в яму, что они и сделали.

           В тот момент, когда это все происходило со стороны Чечен-Аула ехал один мужчина лет пятидесяти я не знаю его имени. Он рассказал нам это тогда когда приехал на похороны Асланбека. Он все это видел, но остановиться ему военные не позволили, он запомнил номер автобуса и когда проезжал с. Гикало он увидел двух военных, это был Асланбек и еще, какой то сотрудник хотя о нем я нечего и не узнал. И поведал им о том, что он видел. После чего Асланбек сказав, что это его брат и попросил его, чтобы он  отвез его на тот пост. По словам очевидцев  Асланбек подбежав к посту показав свое удостоверение, позвал старшего по званию и потребовал освобождения его брата. На что он получил отказ и услышал в свой адрес о сдаче оружия и лечь на землю. Асланбек вновь представился сотрудником республиканского ОМОНа и приказал об освобождении его брата, на что сотрудники Астраханского СОМа открыли одиночную очередь по асфальту  и от рекашета  Асланбек был ранен в ногу. Тогда Асланбек начал отстреливаться пока не закончились пули в рожке, а когда закончились, он просто не успел сменить рожок. В том неравном бою Асланбек  убил одного и ранил четверых сотрудников Астраханского СОМа.

           Когда Асланбек открыл огонь на поражение тот солдат, который охранял меня начал кричать Серёга, Серёга, он звал своего медбрата. Медбрат спросил, что чеха валят, на что тот ответил нет, наших. После того как стрельба закончилась тот охранник спустился в яму и начал избивать меня прикладом автомата. Он еще хвастался тем, что об меня сломал свой приклад. Я пролежал там около двух, трех часов примерно. Со мной был и мой сосед Ислам из Чечен-Аула,  он отвез мою сноху с детьми в Чечен-Аул к двоюродным братьям, а сам он поехал в республиканский Омон и рассказал им все. Когда я лежал в той яме, я из редко отключался (терял сознания) то солдаты обливали меня холодной водой по раненой голове и надсмехаясь говорили:  не торопись ещё умирать, ты нам ночью ещё пригодишься. В то время когда я находился в заложниках у этих военных, ко мне в эту яму зашел один сотрудник. Я сразу не понял, что он не из того подразделения что меня захватили. Он не был похож на тех, он был одет в другую форму, выглаженный, чистый, аккуратный. Он нагнулся и спросил меня, что у меня болит. Я не чувствовал своих не рук не ног они были связаны жгутом. И   убедившись, что он ни с этого подразделения я сказал, чтобы он развязал мне ноги, потому что я их не чувствовал. Он, положив рядышком со мной автомат, начал развязывать мне ноги. А тот, кто меня охранял, кричит сверху: ты еще руки ему развяжи он возьмет автомат да прикончит тебя. А что, сказал тот сотрудник, я развяжу, и развязал мне руки. Уходя из этой ямы, он приказал тем военным: тронете больше этого пацана, я вас перестреляю. Где-то через 30-40 минут туда ко мне пришел   руководитель Администрации поселка Гикало и главнокомандующий этого подразделения. Он и освободил меня.

             Что я могу сказать об Асланбеке, хотя мне это не к лицу хвалить собственного брата. Он был простым парнем, уважающий старших, верным своим традициям, любящим свой народ, говорящим истинную правду, патриотом своей вере, он был хозяином своего слова.

              В юные годы занимался спортивными секциями и имел награды, почетные грамоты: вольная борьба, каратэ, футбол. В 1992 году поступил в Грозненский Государственный Нефтяной Институт им. Миллионщикова, но окончить не успел из-за военных действий, произошедших в 1994 году в Чеченской Республике. В 1995 году в мае месяце он встал на защиту своего народа, своей республики в отряд милиции особого назначения Чеченской Республики.     

Мунаев Арби.